Псевдокарантин или Мертвому припарка

Ноль случаев коронаврусной инфекции в Харькове и области — неправда, и это уже очевидно каждому. Сотни людей вернулись из Италии, Египта, Польши и, в лучшем случае, сидят дома без всякой медицинской помощи, в худшем — ездят на работу в переполненных троллейбусах.

Ежедневно харьковские власть имущие рапортуют нам о том, что «в Багдаде все спокойно». По официальным данным, у нас нет страшного COVID-19. Весь мир содрогается от пандемии, а у нас здесь островок стабильности. Такая прекрасная статистика могла получиться лишь потому, что у нас попросту нет никакого контроля. А нет тестов — нет и проблемы.

Скоробагачи прилетели

В середине марта я писала статью о том, как выживает туристическая отрасль в эпоху пандемии. Италия и Франция отменяла рейсы, а наши турфирмы в ожидании коллапса пытались сорвать последний куш и предлагали горящие путевки в Египет по 200 долларов за пять дней в пятизвездочных отелях.

К двадцатым числам стало очевидно, что дело труба, и людей начали вывозить с курортов. Тысячи харьковчан в панике возвращались из охваченных болезнью отелей на Красном море, другие же, не пожелавшие отменить визиты к друзьям и родственникам, бежали из Польши, Чехии и Германии. С трудом и большой переплатой вернувшись к родным пенатам, они оказались предоставлены сами себе.

С 25 февраля в украинских аэропортах начали проверять температуру у всех пассажиров самолетов. У всех, да не у всех. Знакомый рассказывал, что возвращался из Праги 8 марта, но в Харькове не увидел никаких врачей с бесконтактными термометрами.

«Наверное, в честь 8 марта они взяли выходной», — предположил он.

Измерение температуры может показать наличие инфекции только тогда, когда болезнь уже в разгаре, инкубационный период пройдет. Но дальше за этими людьми попросту никто не следил. Только с 22 марта пограничники начали собирать данные у тех, кто возвращался в Украину. Да и то многим из них, по рассказам знакомых, никто так и не перезвонил, не поинтересовался их здоровьем. И дальше поведение каждого из них оставалось на их собственной совести. Единицы добросовестно самоизолировались, большинство поехали на работу.

Показателен в этом случае пример заместителя главы облсовета Владимира Скоробагача. Вернувшись из Франции, где он то ли лечился, что демонстрирует уровень доверия чиновников к медицине, которой они в числе прочего должны заниматься, то ли катался на лыжах в Куршавеле в разгар пандемии, не остался дома, а пошел в облсовет. Где наверняка со многими поздоровался за ручку, как это у них принято, а поняв, что дело пахнет керосином, заказал тест аж в Германии и, получив положительный результат, умчал лечиться в Киев. Странно, почему не в харьковскую областную инфекционку, да?

А остальные? До закрытия Харьковский аэропорт принимал десяток рейсов в день. В каждом самолете – примерно по 200 пассажиров. Пассажиры эти попросту разбрелись по городу и пойди пойми, температура у них оттого, что они перекупались в прохладном море, или это все-таки ОНО. Провериться нельзя: семейные врачи рекомендуют оставаться дома, а «скорая» приезжает только в том случае, если температура зашкаливает за 38 градусов. А молодой сильный человек может даже не ощутить симптомы болезни: ну, кашель, подумаешь. Разве это повод на работу не идти?

Кстати, многие из них все же решили перестраховаться и сделать тест в частной клинике. Желающих было много, судя по тому, что тесты за почти 1000 гривен закончились еще на той неделе и будут не раньше 31 марта.

На этом фоне желание премьер-министра Дениса Шмыгаля перекрыть границы полностью выглядит несколько наивным. Где ж вы были в феврале? Не в Куршавеле ли?

Ударим макарошками по коронавирусу

Противоэпидемические меры, тем временем, поражают изобретательностью. Нигде в мире, даже в Италии, где количество заболевших перевалило за 60 тысяч, не закрывали ни метро, ни трамваи. Никто не отменял общественный транспорт и в соседней Польше. В этих странах на общественном транспорте ездят врачи и сотрудники служб, отвечающих за жизнеобеспечение городов. Остальные сидят дома на карантине или работают удаленно. И получат компенсации за простой. В Чехии, например, пообещали компенсировать предпринимателям туристической и ресторанной отрасли 80% затрат на зарплаты сотрудников, Эстония отложила на 18 месяцев выплаты по налоговым задолженностям

Что сделали у нас? На работу можно ездить, вот только президент Владимир Зеленский отменил метро, потому мы добираемся, как придется, в переполненных трамваях. А если водители пытаются соблюсти принцип « не больше 10 пассажиров», им бьют окна. И это Харькову еще повезло. В Киеве в транспорт можно зайти только с корочкой сотрудника экстренных служб. Ушлые предприниматели уже наладили бизнес: спецбилет можно купить всего за 100 гривен. И я хоть и не одобряю, но понимаю тех предпринимателей, которые покупают сотрудникам такие корочки и пытаются выжить до последнего. У них не будет налоговых каникул. Бюджет страны уже в марте недобрал 35% от плана, и это — только начало, так что о налоговых каникулах не приходится даже мечтать, лучше сразу тихо уйти в подполье.

К чести нашего градоначальника, он был против того, чтобы закрыть метро. Но остальные антикризисные действия Геннадия Кернеса вызывают большие сомнения в их эффективности. Мэр на пару с Александром Ярославским стряс с бизнесменов несколько миллионов и купил на них продукты для малоимущих. Спустя всего несколько дней после скандального заседания «уважаемых людей» по Харькову побежали «тимуровцы» с за брендированными именами Кернеса и Ярославского пакетиками. Где была даже не гречка, а дешевые макароны и зоологическое печенье. Это все — так называемая помощь пенсионерам и многодетным семьям на период карантина. Пользы в ней, кроме пиара «уважаемых», никакой. Семье, помимо макарон и тушенки, нужно еще много всего, потому все эти пенсионеры и многодетные граждане все равно пойдут в супермаркеты — за той же гречкой и туалетной бумагой.

Что же делать нам в этой ситуации, обычным людям, для которых не приготовлены спецпалаты в Александровской вип-больнице? Что делать после того, как мы поняли, что коронавирус уже среди нас, и никто не собирается ничего делать, чтобы хоть немного минимизировать наши риски? Остается мыть руки с мылом. Пока мыло доступно в продаже.